Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997) - Страница 37

— Ребята, может, раздавим пузырек и по домам? — выжимая улыбку, предложил Ступников. — Вы же видите, простой водила, кручу баранку, дома дети ждут.

— Вот и сидел бы дома. А раз попал сюда, то стой и молчи, пока не спросят.

— Может, вам бензин нужен? — не унимался Ступников. — Залью полный бак под завязку.

Юлчи с неожиданной злостью ткнул его стволом под ребра.

— Ты еще не понял, кто перед тобой? Волки пустыни не клянчат крохи! Они забирают все, что им надо, понял?

— Понял…

— Ничего ты не понял, баран подрезанный! Деньги с собой есть?

— Немного есть.

— Ну а чего тогда ждешь?

Усатому Юлчи, наверное, доставляло удовольствие бить людей. Пока широколицый держал Ступникова под прицелом, он дважды пнул прапорщика и, вывернув карманы, собрал в горсть деньги.

— Это все?

— А откуда больше? На зарплату живу…

— Если найду еще деньги, зубы вышибу, — пообещал Юлчи.

Ох, ребята, зря вы это затеяли! Брали бы бутылку и уезжали. Хоть вы и волки пустыни, а начнете заваруху — живыми не уйдете. Против двух автоматов один со своим «Макаровым» Ступников ничего не сделает. У «Скорпиона» скорострельность — четырнадцать пуль в секунду. Только тронь пальцем спуск, и будет из человека решето. Но там наверху наготове Саня Кошелев. Он вам все равно не даст уйти…

Юлчи залез в кабину, вытащил полушубок, транзисторный приемник и термос. Сложил все здесь же, у вездехода.

— Зря вы в меня два автомата нацелили! Я же вам ничего плохого не сделал.

Проговорил громко. Для Сани Кошелева. Если тот не разглядел все их оружие, пусть знает, что придется иметь дело с двумя автоматами.

— Что в будке?

— Хлам разный…

— Открывай.

Начинается! Теперь они не отстанут, лучше не спорить. Юлчи подтолкнул его острым стволом «Скорпиона», широколицый держался в стороне, не снимая пальца со спускового крючка. «Видно, не такое у тебя, Саня, простецкое лицо, если на двух мушках не устают держать».

— Подождите, ключ возьму.

— Где он лежит? Я сам тебе его дам.

Юлчи, дерганный, нервный, с худым впалым лицом, смотрел на Ступникова зло и подозрительно.

— Ключ на радиаторе, рядом с моим сиденьем.

«Вот он момент! Пока шакаленок будет нащупывать ключ, надо кончать с широколицым». Ступников сделал один и второй шаг, приближаясь к нему. Широколицый отступил на те же два шага. Осторожный, гад! Ну, посмотрим, кто кого…

Ступников принял ручку-ключ и, взобравшись на подвесную лестницу, сунул его в гнездо.

— Сейчас открою! (Это для Сани. Готовься, друг!)

Повернув ручку, толкнул дверь внутрь. Кошелев стоял у стенки с автоматом наготове. Второй автомат лежал на боковом сиденье. Ступников прижал палец к губам и, жестом показав на дверь, отступил в сторону. Юлчи, вытянув шею, пытался рассмотреть, что там внутри.

— Эй, русский! — позвал он.

Кошелев нажал на спуск. Грохот автомата в узком пространстве автомобильной будки бил по ушам, заглушив крик тяжело раненного Юлчи, отброшенного пулями от двери.

Ступников схватил свой автомат. Лишь бы Кошелев догадался дослать патроны в патронник. Догадался! Ударил длинной, в полмагазина, очередью прямо через стенку будки в то место, где должен был стоять широколицый, и сразу же прыжком, как с вышки, метнулся через дверь наружу.

Успел заметить Юлчи, зажимающего ладонями окровавленное лицо, и присевшего на колени широколицего. Уходя от автоматной очереди в упор, Ступников метнулся в сторону. Пуля ударила в правую руку, вторая обожгла шею. Он попытался нажать на спуск, палец не повиновался. Перехватив автомат, как дубинку, левой рукой, кинулся на широколицего. Сразу несколько пуль ударили его в грудь, опрокидывая на мерзлую землю.

Сверху уже летел Кошелев. В прыжке ударил широколицего в скулу. Вырвав из рук, отбросил в сторону автомат и, глуша, ударил еще раз.

Сгоряча кинулся было перевязывать Ступникова. Не улавливая дыхания, расстегнул куртку, прижал ухо к груди. Рубашка, простеганная мелкими дырочками пулевых пробоин, подплыла кровью: Ступников был убит наповал. С минуту постоял над ним.

— Эх, тезка, тезка…

Юлчи лежал на боку, подвернув голову под руку. Кошелев мельком глянул на труп и подошел к широколицему. Он был без сознания, из разбитого носа текла тонкая струйка крови. Принес из будки канистру с водой и наручники. Надел на запястья, потом плеснул в лицо водой. Тот застонал и открыл глаза. Кошелев выругался и пнул его в бок.

— Очухался, волк пустыни?

Только сейчас услышал, как зуммерит в кармане рация. Включил ее на прием и, не дослушав Амелина, заговорил:

— Натворил тут дел. Саня Ступников убит, эти двое изолированы. Ну, в общем, я за вами сейчас приеду.

Широколицего «волка пустыни» звали Рузинат Абазов.

— Вахид Абазов тебе кем приходится? — спросил Амелин, стараясь не смотреть в ту сторону, где Юрченко и Иванов неловко заталкивали тело Ступникова в черный пластиковый мешок.

— Мы из одного рода…

Рузинат монотонно рассказывал, моргая узкими, почти без ресниц глазами. Дед сообщил, что приехали русские нефтяники. На хорошем вездеходе. У нефтяников всегда много нужных вещей: теплая одежда, одеяла, охотничьи ружья, продукты. Собрались вчетвером на двух «Нивах», искали целый день. Сегодня утром разделились, нашли след…

— Значит, нас еще одна «Нива» ищет?

— Ищет, — уныло подтвердил Рузинат. — Там мой брат…

— Какого цвета «Нива»?

— Светлая. С багажником наверху.

— Зачем багажник-то?

— Вещи класть.